АЛЕКСАНДР МОЦАР (УКРАИНА, КИЕВ)
* * *
Концептуалистка Таня вышла замуж за непьющего гармониста Артура.
Без всякого расчёта. Артуру всё равно, а Таня влюбилась.
По-видимому, где-то там решили скомпилировать два вида абсурда.
И это, как ни странно, это неплохо у них получилось.
Нельзя сказать, что всё у этой пары складывается удачно.
Первый год прошёл под лозунгом «ни дня без стресса».
Но постепенно некая гармония наметилась в жизни новобрачных.
Как в конкретных сонатах Пьера Булеза.
К примеру, когда начинается творческий кризис у Тани
И, как следствие, запой, а точнее пиздец полный,
То абсолютно трезвый Артур для нее на гармошке играет
«Крейсер Варяг» или «Амурские волны».
Таня начинает плакать и, сквозь слёзы не разбирая лица
Своего мужа, нежно гладит его по щетине.
После, как она считает, бессовестно отдаётся
Совершенно незнакомому ей мужчине.
Утро как утро, после подобных откровений,
Таня с ужасом вспоминает, что было накануне,
Мысленно называет себя проституткой последней
И вслух клянётся, что больше жизни Артура любит.
Как вы видите, два человека, не сходящиеся ментально,
Неожиданно образуют идеальную систему замкнутого круга.
И поэтому я заканчиваю банально:
Жизнь это сложная штука.
* * *
Второй час без музыкального сопровождения танцует Алёша,
По лужам, вприсядку, наотмашь, наискосок.
На левой ноге у него ботинок из крокодиловой кожи.
На правой – дырявый носок.
Алёша приехал навестить смертельно больную маму.
Которая порой вытаскивала его на Божий свет
Из таких древних, потаённых, инфернальных провалов
Куда способен попасть не всякий живой человек.
Мать строгой предсмертной молитвой лежит на кровати,
Но чувствует, как за больничным окном
Мечется полуживая тень её дорогого, дурного дитяти
- Господи Иисусе, помилуй не меня, но его!
Господи, сиротой остаётся он на белом свете
Вразуми его – задыхается мать в зыбкой молитве…
За окном надрывается загробный осенний ветер
И Алёша танцует, рассыпая золотые визитки.
* * *
Вечер как вечер, что называется рядовой.
Скучно стучат хронометром капли из незакрытого крана.
Ветер – похожий на собачий вой,
Усиливает впечатление от Баха Иоганна.
На продавленном диване лежит человек.
Сумерки причесывает дрожащими ресницами.
Трудно определить, сколько ему лет.
Предположим, что далеко за тридцать.
Предположим, что он… впрочем, зачем что-то предполагать.
Вот лежит человек, словно голова на плахе.
Больше, пожалуй, нечего о нём сказать –
Подумал он о себе и о Бахе.
В этой короткой мысли человек застыл.
Словно парализованный калека –
Короткая формула – «жил-да-был»
И есть самое полное описание жизни всякого человека.
Кто о ком сказать больше бы мог?
Добавить к тому, что было хоть самую малость?
И даже если от Баха остался Бог,
То все равно от Баха уже давно ничего не осталось.
Вечер как вечер, что называется рядовой.
Его обычность провоцирует у человека нервную дрожь.
Ветер – похожий на собачий вой.
Бах похожий… впрочем, кто его знает на кого или что он похож. |
