АНТОН ПОЛУНИН (УКРАИНА, КИЕВ)
Умбра
Умбра жженая умбра, кошка-чекушка, дерево вереск, много другого.
Есть ли что-либо после, мало ли важно, что совершится, чем обернется
Счастье длинная спичка, делай что должен, все что угодно, только не это.
Слог царапает нёбо, в гости к августе можно и завтра, можно и вовсе.
Охра желтая охра, скользкая леска, долгая вспышка, так и запомним.
Чем бы ни было детство, что бы ни прятал в ящике слева, буквенный узел
Станет двигать ногами, шарить в поддоне, щерить резцы, пытаться отторгнуть
Точку, шахматный угол, минимум текста, можно и это, делай что хочешь.
Встанешь перед шеренгой, сделаешь ножкой, спросишь который - выйти из строя.
Каждый скажешь десятый, выйти из строя, далее флейта, может и цитра.
Есть ли что-либо кроме позднего утра дымного ветра, что если только
Дань святому франциску, зерна и плевлы, мы и другие, что если так.
Или даже..
..или даже приносишь домой килограмм саламандр
И становишься в свете неоновом их полоскать
В рукомойнике с противопочечной ржавой водой,
Красноватой сосновой водой, это меньше, чем ты.
Это – первое марта, по сути – все та же зима.
Будто делят пирог, и тебе не хватает куска,
Будто спишь подо льдом, а тебе повторяют: остынь.
..говорили-балакали… Чашка воды перед сном.
Полыхает экран, саламандры ползут к батарее.
Где-то здесь. Никогда и нигде. Опоздал, проглядел.
Скоро - детство, а после – (не знаю) опять понедельник,
Недослушанный реквием, спирт, сетевое говно.
Балаклава. Кровавое в клюве морского птенца,
Водяной котлован, колебания каменной колбы.
Плюс – игла: навостри и танцуй по ее «раз-два-три»,
Раствори аспирин, впрочем, это, пожалуй, что утром.
Вот твои собеседники хочут тебя проницать.
Порционно в двенадцать бокалов – коньяк с кока-колой,
И курить, и курить, и к ответу пока не зовут.
..или даже – забудь, засыпай с саламандрой во рту,
С сарабандой в аорте. Картофель со вкусом картона
Остывает в желудке. Желе, суперклей, канифоль.
И – раздавлен, раздревлен на кольца (почти двадцать девять).
Нихреновый замес: полусон, котлован, колотун.
Рикошетят фотоны от пошлоиюльского фото,
Невозможно отделаться.
Наизусть
Невозможно стало наизусть
Ни Езус тебе Мария ни резуса плюсового летом
А империя пошатнулась и вот пошатывается
Полюшко-поле
Выйти рвануть что-нибудь и жевать стерню
Так говорят старики и странники
Духовые и струнные
Так ребят говорят заперли в подвале
Окружили на площади
Два часа примерно мурыжили и мертвили
А потом что нам еще остается
Кроме вот это кобзона иосифа
Оазис плясовой
ойоа
Бы к примеру Баратынского
Аве мария опять же
Или Мортон бэй на худой конец
Но наизусть стало невозможно никак
Говорун
Болит голова бандит голова баритон голова.
Погром говоришь поделом говоришь получай че почем
Вставать токовать ложась токовать и потом токовать
Вот так дорогой да не так дорогой молчать в кулачок
Трясти борода свистать соловей (прощай молодуха)
Цвести ковылем брести бобылем удить судака
О том и неметь не мыть между ног прослыть малодушным
Простыть к сентябрю в июльском тепле за ловлей цикад
Вот так полицай ништяк полицай колодная цапля
Вставай порицай ложась порицай паши за процент
Ходи ходуном страдай бодуном венчайся на царство
Пекись о дровах включай дерева в руанский процесс.
Чем быть говорун не будь говорун. Бандаж на запястье.
Болид голова гайморит голова циферблат голова.
Лбанешь стекло задохнешься мглой автоматной пастой
И выпрямишься, распятнанный на асфальте |
